Недавно в СМИ прошла информация о том, что Министерство образования и науки РФ намерено существенно сократить список профессий, которые можно получить в российских вузах. На эту тему в Деловой газете Взгляд порассуждал ректор Университета «Синергия» — Юрий Рубин.
По планам министерства, «генеральная чистка» профессий должна пройти в этом году — из более чем 500 специальностей высшего образования останется около 100. Чиновники объясняют свои намерения тем, что в официальных классификаторах много профессий, которых уже почти нет или они не востребованы рынком труда из-за узкой направленности. Кроме того, переход со «специализации» на «направления» позволит готовить кадры в более широком диапазоне.
Лично я готов разделить озабоченность Минобрнауки только отчасти и вообще считаю, что сама проблема наличия большого количества специальностей является надуманной. Эта проблема порождена тем, что в России существует именно государственный классификатор специальностей, чего в мире редко где найдешь.
Но вопрос я бы предложил поставить шире. В нашей стране есть не только классификатор специальностей, но еще и государственный стандарт высшего и среднего профобразования. Такое тоже мало где встретишь.
Например, если открыть такой раздел, как информатика, то можно обнаружить, что на сегодня там существует шесть — семь государственных образовательных стандартов по очень похожим специальностям или направлениям: прикладная информатика, бизнес-информатика, информационные системы и технологии, математика и компьютерные науки
Скажем, в Европе и США существует такое понятие, как университетская автономия. И университет вправе сам формировать свои учебные и образовательные программы, как, впрочем, и стандарты осуществления самого образовательного процесса. В этом и состоит смысл Болонской декларации, которая объявляет университеты самоидентичными организациями.
Но при этом есть учреждения, которые оценивают качество образования и уровень образовательных программ. Понятно, что ни один ректор вуза, даже если он и обладает авантюрным складом ума, не станет внедрять программы, которые университет не в состоянии выполнить.
Поэтому нигде в мире, кроме России и ряда стран СНГ, нет такого явления, как государственные образовательные стандарты. Я хочу подчеркнуть, что существует разница между понятиями «образовательные стандарты» и «государственные образовательные стандарты». По аналогии с ISO — техническими условиями, которые компании-производители разрабатывают для себя, и ГОСТ.
В американской высшей школе нет государственных образовательных стандартов, но есть негосударственные, когда университеты договорились между собой, что они работают по таким-то программам. Собственно, эти программы и становятся стандартами. Так же происходит и в Европе.
Возвращаясь к инициативе Минобрнауки, я бы предложил не ставить телегу впереди лошади. В России классификатор специальностей существует именно потому, что есть перечень образовательных госстандартов, которые должны соответствовать друг другу.
Могу привести пример, как это «работает» на практике. Когда во всем мире начали развиваться нанотехнологии и возникла наноиндустрия, то учебные заведения стали немедленно на это реагировать. Но чтобы, скажем, в американском университете появилась программа подготовки нанотехнологов, не было нуждычто-то с чем-то согласовывать и менять стандарты. Зато я хорошо помню, как в 2004 году в Минобразования проводили совещание, посвященное тому, чтобы в классификаторе специальностей появились стандарты по обучению нанотехнологов.
В результате эти стандарты вводились в течение двух — трех лет. Это допустимо в условиях глобализации и перехода к инновационной экономике?
В моем понимании само существование некоего государственного перечня профессий и сопряженного с ним образовательного госстандарта является абсолютно надуманным и избыточным. И если его не будет, то хорошие вузы вздохнут с облегчением. В действительности так это уже и происходит. У нас было первое поколение госстандартов, потом второе, сейчас третье.
Теперь Минобрнауки заявляет, что ведущие вузы, к которым относятся федеральные университеты или национальные исследовательские центры, такие как МГУ и СПбГУ, могут не работать по этим госстандартам.
Из этого вытекает закономерный вопрос: если эти стандарты такие плохие, что ведущим вузам позволено их игнорировать, то почему тогда другие учебные заведения должны мучиться и нести это тяжкое бремя?
Поэтому логично возникает следующее предложение. Дайте право креативным вузам устанавливать собственные образовательные программы в кооперации, скажем, с американскими, японскими или китайскими университетами. Если известно, что в том или ином вузе работают признанные авторитеты в определенной сфере, то почему они должны писать какие-то проекты государственных стандартов, лоббировать их годами для того, чтобы потом, когда всякий драйв, да и время будут потеряны, им было дозволено по ним преподавать?
Почему весь мир живет по-другому, предоставляет университетам автономию и дает им возможность строить учебную программу так, как они сами считают нужным? Но если вуз претендует на поддержку государства, то он должен показать, что его программа качественная и выпускники трудоустроены. Если рассчитывает на деньги бизнеса, то идет к нему и доказывает, что программа подготовки специалистов серьезная и соответствует ожиданиям современной экономики.
Понятно, что с существующим сегодня классификатором надо что-то делать, но с другой стороны, я считаю, что нужны радикально иные подходы. Нужно в принципе отказаться от идеи перечня профессий и отказаться от идеи государственных образовательных стандартов. Вызовам времени, как мне кажется, сможет ответить система общественно-профессиональной аккредитации вузов, которая в России сейчас формируется. Вот только — сколько ее ждать?
